Подвиг который никто не заметил
Земля слухами полнится
В жаркие июльские дни 1943 года еще только разворачивались грандиозные события на Курской дуге. Вермахт уже получил тяжелейшее поражение от советских войск под Сталинградом, хотя его сила еще не была окончательно сломлена. Еще не случилось величайшее в истории войн танковое сражение под Прохоровкой, но бронированные армады двух крупнейших армий мира уже готовились сойтись на поле боя, как говорится, лицом к лицу. В этих условиях от оборонных заводов требовалось все больше и больше оружия и боеприпасов, и потому тротиловые производства на закрытых предприятиях в тылу советских войск работали с огромным напряжением.
Завод №15 маленького города Чапаевска, что находится в заволжской степи в шестидесяти километрах от Самары, тогда — Куйбышева, в течение всего ХХ века считался основным поставщиком боеприпасов и взрывчатых веществ для Российской армии. Во время Великой Отечественной войны он снабжал тротилом Центральный, Западный, Юго-Западный и Южный фронты. Как и на любом взрывоопасном производстве, здесь соблюдали повышенные меры безопасности, которые многократно усиливала обстановка тотального взаимного недоверия и подозрительности.
Ветераны «Полимера» вспоминают, что в военное время попасть в НКВД можно было всего лишь за случайно забытый в кармане коробок спичек, если его вдруг обнаруживали при обыске на проходной. После этого человеку обычно шили дело за попытку диверсионного акта. Даже если удавалось доказать, что спички ты оставил в кармане по чистой случайности, наказывали за такую забывчивость сурово: немедленно снимали бронь и отправляли на фронт. А иных даже за более мелкие прегрешения ссылали по этапу в лагеря.
Поэтому можно себе представить, какие были настроения в Чапаевске и Куйбышеве 7 июля 1943 года, когда в 23 часа 7 минут по местному времени страшный взрыв на 15-м заводе практически полностью уничтожил 258-ю мастерскую сушки в седьмом цехе. Сообщение об этом происшествии из областного управления НКВД на имя заместителя начальника НКГБ Кобулова было отправлено шифротелеграммой 8 июля в 3 часа 52 минуты.
Яркую вспышку в роковые мгновения взрыва наблюдали даже из Куйбышева. Очевидцы вспоминают, что поздним вечером того дня над Волгой, если смотреть из областного центра в юго-западном направлении, внезапно выросло огромное оранжево-белое облако. Тот, кто был более информирован или имел отношение к оборонным производствам, сразу же определял: в Чапаевске произошел взрыв. И вскоре слухи о трагедии на тротиловом заводе распространились по городу. Но в то время, разумеется, ни о каком официальном сообщении, раскрывающем подлинное положение дел, не могло быть и речи.
Однако куйбышевцы считали: нет дыма без огня. Вскоре слухи о катастрофе подтвердились другими наблюдениями: в детсадах и детдомах Куйбышева разместили большое количество ребятишек из Чапаевска. Правда, их вывезли скорее для страховки, но людская молва тут же раздула событие до невероятных размеров. Мол, если масштабы бедствия были не столь значительными, то зачем властям понадобилось эвакуировать из Чапаевска все детские учреждения?
Картина происшествия
Но что же на самом деле произошло в Чапаевске в тот жаркий июльский вечер? Все местные жители, как, впрочем, и многие куйбышевцы, прекрасно знали о том, что на 15-м заводе производятся боеприпасы. Хотя в открытую болтать на эту тему никто не осмеливался. Люди откровенно боялись глаз и ушей местных отделов и управлений НКВД. И не дай бог кто-нибудь настучит, что ты прилюдно обмолвился о предназначении завода , — тогда трибунала не избежать.
Как известно, изготовление тротила несовместимо с малейшим появлением огня, и все меры противопожарной безопасности на предприятии Чапаевска были вполне оправданы. Однако в тот страшный вечер 7 июля 1943 года, несмотря на жесткую предосторожность, в мастерской № 258 седьмого цеха, где велась сушка выплавленного тротила, все-таки произошло возгорание. Забегая вперед, следует сказать, что, несмотря на все усилия НКВД, точную причину трагедии на 15-м заводе в то время выяснить так и не удалось.
Восстановленная по крупицам картина происшествия выглядит так. Сначала неизвестно как (возможно, это было какое-то технологическое нарушение) загорелся расплав смертоносного тротилового месива. Кстати, все специалисты знают, что горение этого вещества далеко не всегда вызывает взрыв — дополнительно нужна еще и сила детонации. Тротил в 258-й мастерской горел довольно-таки долго: по оценкам экспертов, не менее десяти минут. Первым огонь заметил рабочий Черкасов. Он попытался включить автономную систему пожаротушения, но она почему-то не сработала. Тогда Черкасов немедленно вызвал пожарную команду, а сам укрылся за земляным валом.
Это были его последние слова, которые слышали немногочисленные оставшиеся в живых свидетели трагедии. Едва боевой отряд скрылся в дыму, мощнейший взрыв разнес на части все здание мастерской. Директор завода и его сопровождающие уцелели только потому, что успели укрыться за земляной обваловкой цеха.
Вот что вспоминает о тех событиях старший сержант Симин, служивший в отдельном военизированном пожарном отряде Чапаевска с 1941 по 1977 год:
— После взрыва я побежал туда. Картина была ужасная. Дым — сразу и не разберешься где что. Все задыхались... С погибшим Иваном Антохиным в Чапаевск мы попали после эвакуации из Брянска. А там у него жена и дочка остались. Он все время говорил, что вот, мол, война кончится, уеду к своим. Очень тосковал, скучал по ним. Так вот и не доехал. Нашел я его мертвого, без руки. Филиппова тоже обнаружили разорванного на части, рядом с производственной канализацией. Неподалеку нашли и сильно изуродованного Степана Богачева. Он не должен был дежурить, его попросил товарищ подменить... И вот надо же, что значит судьба: подменил, а сам погиб...
Трагический список
Лишь в перестроечные времена, благодаря наступившей эпохе гласности, стараниями руководства пожарной службы Чапаевска удалось отыскать очевидцев трагедии и восстановить фамилии погибших. В этих поисках участвовали заместитель начальника отдельного военизированного пожарного отряда № 11 Насыров, а также другие жители Чапаевска, служившие в те военные годы в пожарных частях и командах. Кроме уже упоминавшегося выше старшего сержанта Симина, среди очевидцев были подполковник Самойлов, майор Здоров, старшина Радаев, супруга одного из пожарных Грачева-Гаранина. Не все они на момент взрыва находились вблизи завода, но каждый обладал достоверной информацией о катастрофе. В итоге по их воспоминаниям удалось восстановить события до мельчайших подробностей.
В начале 90-х годов по инициативе ветеранов пожарной службы на месте братской могилы на городском кладбище Чапаевска установили памятник. На нем золотыми буквами выбили имена одиннадцати героев-огнеборцев.
Вот полный список погибших на 15-м заводе в тот роковой вечер:
Антохин Иван Алексеевич, 1910 года рождения, пожарный отряда, рядовой спецслужбы;
Богачев Степан Федорович, 1911 года рождения, заместитель командира отделения отряда, младший сержант спецслужбы;
Драновский Максим Иудович, 1905 года рождения, помощник начальника отряда, воентехник первого ранга спецслужбы;
Журавлев Павел Михайлович, 1912 года рождения, заместитель командира отделения отряда, младший сержант спецслужбы;
Рожков Павел Николаевич, 1907 года рождения, начальник второй военизированной команды отряда, техник-лейтенант спецслужбы;
Романов Василий Иванович, 1914 года рождения, командир отделения отряда, сержант спецслужбы;
Савельев Василий Иванович, 1914 года рождения, пожарный отряда, рядовой спецслужбы;
Филиппов Семен Васильевич, 1903 года рождения, инспектор второй военизированной пожарной команды отряда, воентехник второго ранга спецслужбы;
Чиндин Николай Петрович, 1900 года рождения, начальник караула отряда, старшина спецслужбы;
Шилов Петр Федорович, 1920 года рождения, пожарный отряда, рядовой спецслужбы.
«Виновные» наказаны
На второй день после пожара и катастрофического взрыва завод перешел на казарменное положение. А это означало, что все начальники цехов, механики и энергетики не имели права покидать завод ни под каким предлогом.
И это еще не все: вскоре последовал приказ наркомата боеприпасов СССР о введении на 15-м заводе города Чапаевска военного положения. Весь руководящий состав предприятия был тотчас же представлен к присвоению воинских званий. В итоге директор завода Крысин и его главный инженер Ухинов получили звание инженер-полковника, а все остальные начальники разных уровней — от техника-лейтенанта до инженер-майора. А вот для простых рабочих введение военного положения означало ужесточение правил внутреннего трудового распорядка. В частности, в качестве одной из мер дисциплинарного воздействия на заводе была устроена гауптвахта.
И, разумеется, на следующий день после трагедии началось выяснение ее причин. Утром 8 июля в кабинете Крысина состоялся первый разбор полетов. На срочное и секретное совещание съехалось высокое руководство: начальник горотдела НКВД Катков, секретарь горкома ВКП(б) Чибисов и председатель военного трибунала Абызов.
В соответствии с духом того времени одной из главных версий в расследовании причин взрыва стало предположение, что пожар на заводе возник в результате вражеской диверсии. Поэтому уже в первые часы следствия троих человек успели обвинить во вредительской деятельности. Это были начальник мастерской, где начался пожар, заместитель начальника седьмого цеха по технике безопасности и... рабочий Черкасов (как вы помните, именно он первым сообщил о пожаре).
Расследование велось недолго: уже через день после трагедии на заводе № 15 состоялось закрытое заседание военного трибунала. Чрезвычайная комиссия во главе с председателем полковником Абызовым, фактически проштамповав заранее изготовленное обвинительное заключение, приговорила двух начальников к длительным срокам лишения свободы. Но они, можно сказать, еще легко отделались, ведь рабочий Черкасов получил высшую меру наказания. Видимо, в качестве «благодарности» за проявленную бдительность. Приговор был приведен в исполнение в тот же день.
Все идет по плану
Только в конце 1943 года, после следующего взрыва на заводе №15, случившегося 10 октября, составили официальное заключение о причинах обеих трагедий. Как следует из документа, с фрагментами которого автору этих строк разрешили ознакомиться в закрытом архиве, «загорание и взрыв 7 июля стали возможны из-за грубейших нарушений технологии производства тротила — сушильная ванна работала без термометра, а температура в ванне регулировалась на глазок. Кроме того, ванна не чистилась длительное время, из-за чего на ее стенках образовались наслоения продукта, что также способствовало нерегулируемому повышению температуры расплава».
Ни до, ни после июльской трагедии 1943 года никто особо не принимал во внимание, что тротиловое производство само по себе является крайне опасным, и практически любое отклонение от нормы в ходе сложных химических реакций может привести к страшным последствиям. А ведь в те годы жесткого планирования, которое сочеталось с атмосферой всеобщей подозрительности, не то что сокращение поставок боеприпасов фронту, но даже небольшая временная задержка таких поставок для любого руководителя могла стать причиной обвинения во вредительстве. По этой и другим причинам на заводе старались гнать план, порой пренебрегая нормами безопасности, а значит, и человеческими жизнями.
Неудивительно, что пожары и взрывы на одном лишь 15-м заводе Чапаевска в те далекие годы, да и в последующие десятилетия происходили с ужасающей регулярностью. Как следствие, не менее регулярно в ходе таких происшествий гибли и пожарные, которые по долгу службы первыми шли на борьбу с огненной стихией. Так, еще 18 августа 1937 года при тушении пожара и последовавшего за ним взрыва в 440-й мастерской 15-го завода погиб начальник смены ОВПО НКВД сержант спецслужбы Дмитрий Логинов. А 16 февраля 1944 года взрыв в 244-й мастерской этого же предприятия унес жизни еще троих пожарных: помощника командира отделения младшего сержанта спецслужбы Федора Зюзяева, а также рядовых спецслужбы Дмитрия Грозова и Павла Долматова. Похожая трагедия случилась и 4 августа 1958 года, когда в результате взрыва в мастерской № 455 погиб пожарный ВПК-2 ефрейтор внутренней службы Николай Паутов.
Вот такой оказалась цена вклада чапаевцев в победу советского народа над фашизмом и в укрепление оборонной мощи государства в послевоенные годы...
Валерий ЕРОФЕЕВ, журналист Самара
