Погуляли у родни

— Ой-ей... — только и смогла вымолвить Татьяна, обозревая разгромленную гостиную солнечным утром. — Оторвались как в последний раз… «Интересно, они вообще спать ложились?» — подумала она, вспоминая вчерашнюю гулянку, которая, судя по звукам, доносившимся сквозь сон, продолжалась далеко за полночь.

То, что предстало перед ее глазами, напоминало кадры из фильма про апокалипсис.

1 часть рассказа

Разбросанные тарелки, битые рюмки, опустошенные бутылки валялись повсюду, включая те, что были из их личного бара с дорогим французским вином. А на краю стола лежала... Татьяна моргнула несколько раз, не веря своим глазам... Сломанная вставная челюсть.

— Вот это они погуляли, — пробормотала она, осторожно проходя между осколками.

Как опытный следователь, Татьяна начала восстанавливать картину ночных событий. Судя по всему, гости сначала выпили весь привезенный алкоголь. Затем, когда запасы иссякли, свекровь, видимо, обнаружила их бар и решила продолжить банкет. Началась грандиозная попойка, перешедшая, судя по состоянию комнаты, в не менее масштабную ссору.

Под горячую руку явно попал свекор, это его челюсть сиротливо поблескивала в лучах утреннего солнца.

— А это что такое? — Татьяна подняла с пола что-то похожее на искусственные ресницы, прилипшие к лужице коньяка. — Похоже, и Нине досталось.

В этот момент из ванной комнаты донеслись звуки, сдавленные стоны. Татьяна осторожно подошла к двери.

— Эм... Филипп, это ты?

Дверь приоткрылась, и оттуда высунулась бледная физиономия мужа.

— Доброе... Кхм... Утро, — прохрипел он. — Чтоб я еще раз с родителями пил…

— Что там у тебя? — Татьяна попыталась заглянуть в ванную.

— Тут это... — Филипп замялся. — Не ходи лучше пока. Как там гости? Начинают просыпаться?

— Погоди, так они все еще здесь?

— Ага, не все, конечно, — кивнул Филипп. — Твоя свекровь любимая спит в гостевой спальне, Василий Петрович храпит на диване в кабинете, а Любка с Ниной Николаевной каким-то образом оказались в нашей бане. Я их только что обнаружил.

Татьяна прижала ладонь ко лбу.

— А челюсть-то... Челюсть свекра как...

— Ой, не спрашивай, — Филипп скривился. — По обрывкам воспоминаний он полез целовать Нину, а у нее духи какие-то особо ядреные. Расчихался, челюсть вылетела матери прямо в глаз. У нее синяк теперь. Зачем я это все видел, господи…

Именно в этот момент из спальни выплыли двое пострадавших. Свекровь с впечатляющим фингалом под левым глазом и следом за ней – сильно помятый свекор без зубного протеза, отчего он говорил с шипением.

С крыльца в дом по стеночке брела Люба с вмятиной от рюмки на щеке и с мешками под глазами, в которых можно было картошку хранить.

Однако, несмотря на плачевное состояние всех участников вчерашнего пиршества, главным обвиняемым каким-то удивительным образом оказалась Татьяна.

— Это не вино, а отрава, вот почему нам всем так плохо! — произнесла Зоя Ивановна, тыча пальцем в сторону невестки. — Ты специально нас... Это... Траванула самогоном своим!

— Шамогон? — прошепелявил свекор, пытаясь вставить челюсть на место. — Шойка, ты шума шошла, што ли? Это же было француш-с-с-кое...

— Французское, как же! — взвилась свекровь. — Разбавленный спирт с красителем, вот что это было! Я же знаю, как эти молодые сейчас делают, купят самого дешевого пойла, а потом в красивые бутылки переливают!

Татьяна подняла бровь, переводя взгляд с одного члена семьи на другого.

— Вы как в анекдоте, лили в себя все подряд, а отравились печенькой. Не думали, что так пить — опасно для здоровья? — спросила она с ледяным спокойствием. — Вы же бутылки не считали вчера. По моим подсчетам, на каждого гостя пришлось примерно...

Она задумалась на секунду, быстро что-то подсчитывая в уме.

— По литру крепкого алкоголя. И вы хотите сказать, что все дело в качестве?

— Да ты... Ты... — свекровь задохнулась от возмущения.

— Зойка, хорош, — Василий Петрович все-таки справился с челюстью и теперь говорил почти нормально. — Сами накушались как поросята, а теперь виноватых ищем.

— Как ты со мной разговариваешь?! — взвизгнула Зоя Ивановна. — В мой день рождения! И после того как эта... Хозяюшка...

— Моя жена, — спокойно закончил за нее Филипп, вставая рядом с Татьяной. — И я попрошу тебя, мама, следить за словами.

— Ладно-ладно, — неожиданно сбавила тон свекровь, потирая опухший глаз. — Просто это... Все так странно получилось. Я, это, даже не помню, как мы с Василием подрались.

— Мы подралишь? — свекор вытаращил глаза, зубной протез во рту поехал вбок, как каретка печатной машинки. — Зойка, ты же мою челюшть поймала глазом! Не бил, жуб даю! А вот ты вчера на всех кидалашь, еле ноги унес.

— Да ладно! — свекровь покраснела и нервно захихикала. — Я такая маленькая, а ты такой... Крупный. Как я могла?

Молчавшая до этого Люба неожиданно расхохоталась.

— Мама, ты бы себя видела! Орала: «Я всех порешаю!» и бутылкой размахивала разбитой, кричала, что это розочка. Папа тебя успокоить пытался, а ты ему — бац по челюсти! И сломала ее, до этого-то протез нормально вставлялся.

— Любочка, ты все врешь! — возмутилась Зоя Ивановна. — Я дама, я бы никогда...

— Леди, ага, — кивнула дочь. — Дама-боец без правил. Нину ты тоже приложила, когда она сказала, что салат у Тани вкуснее, чем у тебя. Да она даже прощаться не пошла, вон только что на машине зятя отчалила.

Татьяна и Филипп переглянулись, пытаясь не рассмеяться. Ситуация была одновременно и комичной, и трагичной.

— Так, — решительно произнесла Татьяна, хлопнув в ладоши. — Предлагаю перейти к конструктиву. Сейчас все идем умываться, потом я сделаю кофе и яичницу для... Э-э-э... Страждущих. А потом – уборка.

— Уборка? — переспросила свекровь с явным испугом в голосе. — Ты хочешь, чтобы я... Убиралась? Да я умираю… От отравления…

— Естественно, — кивнула Татьяна. — Все, кто насвинячил, убираются. А я пока схожу в аптеку за чем-нибудь от синяков… И отравлений. Кажется, нашей семье это срочно необходимо.

Пока Татьяна ходила в аптеку, гости, волоча ноги и морщась от каждого звука, вяло пытались привести дом в порядок.

Свекровь с фингалом под глазом орудовала веником, постоянно останавливаясь, чтобы перевести дух и утереть капающий со лба пот.

Свекор все пытался починить и приладить на место свою многострадальную челюсть. Люба, закрыв здоровый глаз и фингал темными очками, собирала осколки, периодически тихо охая и хватаясь за голову.

Филипп как самый стойкий (видимо, сказалась военная подготовка) готовил всем кофе и беззлобно подшучивал над родственниками.

— Мам, а ты неплохо сохранилась для своих лет. Такой марафон не каждый чемпион выдержит.

— Да ну тебя.. — беззлобно огрызнулась Зоя Ивановна, но тут же схватилась за висок. — Ой, не смешите меня, голова раскалывается.

К моменту возвращения Татьяны основная часть погрома была устранена, но общую картину это не изменило. Увидев ее в дверях с пакетом из аптеки, свекровь выпрямилась и попыталась изобразить на опухшем лице что-то вроде улыбки.

— Ну что, Танюшка, купила нам лекарств? — голос ее звучал почти заискивающе.

— Купила-купила, — Татьяна демонстративно потрясла пакетом. — Активированный уголь, аспирин, мазь от синяков... Правда, от идиотизма лекарства пока не изобрели.

Свекровь поджала губы, но промолчала.

— Ладно, давайте все к столу, — скомандовала Татьяна. — У меня есть предложение, от которого вы не сможете отказаться.

Все послушно поплелись на кухню, где Филипп уже расставил чашки с дымящимся кофе.

— Значит так, — Татьяна сложила руки на груди. — Ситуация у нас, прямо скажем, идиотская. Я часов пять готовила для вас стол, вы все сожрали, перепились, подрались и теперь пытаетесь обвинить меня в том, что вам плохо. Очаровательно, я прямо в восторге!

Свекровь открыла рот, чтобы возразить, но Татьяна подняла руку, останавливая ее.

— Я не закончила. Теперь внимательно слушайте, что будет дальше, — она сделала паузу. — Я могу сейчас устроить вам такой скандал, что мало не покажется. Расскажу, как вы объедаете молодую семью, хамите невестке, как напиваетесь и устраиваете мордобой. А еще про манеру приписывать себе чужие заслуги. А потом сделаю несколько фоточек вашего нынешнего... Э-э-э... Внешнего вида и отправлю всем общим знакомым. Вопросы есть?

На кухне повисла мертвая тишина. Свекор и Люба уставились в свои чашки, а свекровь застыла с открытым ртом.

— Или, — продолжила Татьяна, — мы можем все замять.

— Вы выпьете кофе, съедите приготовленный мной завтрак, примете лекарства, а потом тихо-мирно уедете домой и больше никогда, — она особенно выделила это слово, — не будете устраивать подобных гулянок в нашем доме. И не будете пытаться выставить меня дурной, неумехой или алкоголичкой. Ясно?

Свекровь судорожно кивнула, все еще не находя слов.

— Вы, конечно, можете приезжать в гости, — добавила Татьяна уже мягче. — Но только вот с Василием Петровичем, с Любой тоже. Никаких толп подруг. И без вот этого «приготовь то, приготовь это». Хотите что-то особенное, стоим у плиты вместе или заказываем. Вот такие у меня условия.

— А если... Мы не согласимся? — пробормотала наконец свекровь.

— Ну, — Татьяна пожала плечами и достала телефон. — У меня тут уже есть фото разгромленного дома. И ваш профиль со всеми друзьями открыт в соцсети. Одно нажатие на кнопочку, и люди смогут познакомиться с обратной стороной вашей… Такой приличной с виду семьи. Ой, тут и ваш работодатель есть, и соседи.

— Ладно-ладно! — поспешно перебила ее Зоя Ивановна. — Мы согласны, правда, Вася?

Свекор активно закивал, чуть снова не выронив челюсть.

— Отлично, — улыбнулась Татьяна и взяла со стола тарелку с яичницей. — Тогда завтракаем и разъезжаемся. А то у меня еще дел по горло.

Филипп посмотрел на жену с нескрываемым восхищением.

— Я же говорил, что она у меня боевая, — шепнул он отцу, но достаточно громко, чтобы все услышали.

После завтрака свекровь неожиданно подошла к Татьяне.

— Слушай... Ну это... — она замялась, видимо, не привыкла извиняться. — В общем, спасибо за праздник. Все было очень вкусно, даже чересчур.

— На здоровье, — сухо ответила Татьяна.

— И еще, — свекровь понизила голос. — Ты это... Салаты действительно вкусные делаешь. Может, рецептом поделишься? А то мой «Оливье» всегда не такой получается.

Татьяна с трудом сдержала улыбку.

— Поделюсь, конечно. И готовить научу правильно. В следующий раз, когда приедете. Вдвоем и займемся кулинарией, — подчеркнула она.

— Договорились, — неожиданно легко согласилась свекровь.

Когда гости наконец собрались и погрузились в машину, Филипп обнял Татьяну за плечи.

С того памятного дня рождения прошло три месяца. Татьяна больше не устраивала застолий для свекрови, прямо сказала Филиппу, что не будет выслуживаться перед теми, кто этого недостоин. Спасибо читательнице Татьяне, которая поделилась своей историей. Понравился рассказ? Поддержите автора донатом